Б.Б. Лебедев. Документальные факты жизни и деятельности Д.Н. Артемьева (к 130-летию со дня рождения)

В июле исполнилось 130 лет Дмитрию Николаевичу Артемьеву – известному ученому-кристаллографу, одному из крупнейших орга­низаторов науки в РСФСР, первому ректору Московской горной ака­демии, внесшему наиболее значимый вклад в ее создание. Он был сложным и противоречивым человеком, но, безусловно, незауряд­ным и талантливым. Его жизнь была полна как встречами и сотруд­ничеством с известными учеными, так и неожиданными поворотами судьбы, которые способствовали рождению многочисленных раз­говоров и мифов среди московских геологов и горняков, вызывали их неоднозначное отношение к нему. Знаменитый минералог и гео­химик акад. А. Е. Ферсман, однокашник Д. Н. Артемьева по Москов­скому университету, в своих воспоминаниях «Под Москвой (1903 – 1912)» писал: «Здесь [в минералогической лаборатории В. И. Вер­надского. – Прим. ред.] рядом со мной вел свой анализ Д. Н. Артем­ьев. представитель «золотой молодежи», блестящий исследова­тель кристаллографии в школе Е. С. Федорова [в Московском сель­скохозяйственном институте. - Прим. ред.], потом видный работник Наркомпроса, первый ректор Горной академии в Москве, спекулянт бриллиантами и драгоценными камнями, бежавший за границу, снова кристаллограф, издавший в Берлине прекрасное руковод­ство по кристаллографии, и, наконец, настоятель крупнейшего ка­толического монастыря на юге Франции, а сейчас, говорят, карди­нал» (Бюлл. МОИП. 1946. Т. 21. № 1. Отд. геологии).

Многочисленные слухи о Д. Н. Артемьеве, в большинстве своем не­достоверные, бытуют до сих пор. Многие нюансы его судьбы до недавнего времени были малоизвестны. Лишь в последние годы усилиями небольшой группы энтузиастов она начала проясняться. Биографию Д. Н. Артемьева по крупицам собирали В. Б. Рыблев, Т. Ю. Полянская и Н. Ю. Стоюхина (Нижний Новгород); Е. Б. Трейвус (С.-Петербург); С. В. Голованов (Омск); 3. А. Бессуднова. Ю. И. Блох, М. Ю. Сорокина. О. А. Иванов. Б. Б. Лебедев и В. П. Волков (Москва); Д. Л. Рахманкулов, А. X. Аглиулин и Р. М. Мазитов (Уфа); а также бельгийский историк В. Куденис.

Дмитрий Николаевич Артемьев родился 21 июля (ст. ст.) 1882 г. в Нижнем Новгороде, из дворян, сын чиновника. Его отец - Николай Иванович – из обер-офицерских детей. За несколько месяцев до рождения Дмитрия он оставил должность начальника Пермского арестантского отделения. Мать – Екатерина Владими­ровна Терская – дочь титулярного советника^[1]. У Дмитрия была младшая сестра Евгения^[2] .

Среднее образование Дмитрий получил в престиж­ном учебном заведении – Нижегородском Дворян­ском Институте Императора Александра II. По статусу это была гимназия с 7-летним сроком обучения, но для особо одаренных учеников срок продлевался еще на год с целью более солидной подготовки к поступлению в ведущие университеты страны. Среди таких учени­ков был и Дмитрий Артемьев. В его Аттестате зрело­сти, полученном 4 июня 1901 г., записано, что он об­учался 9 лет и показал отличное поведение, «исправ­ность в посещении и приготовлении уроков», а также «любознательность ко всем вообще предметам и в осо­бенности по русской словесности, логике и истории». Как сообщает Н. Ю. Стоюхина, в ведомостях четверт­ной успеваемости учеников за 1897/98 учебный год, хранящихся в Центральном архиве Нижегородской области (ЦАНО), записано, что Дмитрий Артемьев пропустил весь 6-й класс учебы, который потом ему пришлось наверстывать, и хотя причины пропуска точно неизвестны, они скорее всего были связаны с его болезнью^[3]. В 1906 г. Высочайшим Указом было велено лицам, окончившим институт, в память 50-лет­него юбилея учебного заведения носить особый золо­той или серебряный вызолоченный жетон.

С 17 июня 1901 г. по 12 декабря 1906 г. обучался на естественно-историческом отделении физико-матема­тического факультета Императорского Московского университета (ИМУ)^[4]. В годы учебы Артемьев увлекся минералогией и стал посещать минералогический кружок при Минералогическом кабинете ИМУ. Руководителем кружка был Владимир Иванович Вернадский^[5]. В 1903 г. на заседании кружка Ар­темьев сделал свое первое сообщение^[6] .

В том же году состоялось его знакомство с Алексан­дром Евгеньевичем Ферсманом, который только что перевелся в Московский университет из Новороссийска, и почти тогда же довелось встретиться с выдаю­щимся кристаллографом Евграфом Степановичем Фе­доровым, преподававшим в Московском сельскохо­зяйственном институте в Петровско-Разумовском. Эта встреча сыграла большую роль в судьбе Дмитрия Ни­колаевича. В течение 15 лет он учился у Федорова и за­тем работал вместе с ним в Санкт-Петербурге^[7].

В течение 1904 г. сотрудники Минералогического кабинета выезжали в экспедиции, во время которых собрали образцы минералов и горных пород. Прини­мавший в них участие студент Д. Н. Артемьев передал в Минералогический кабинет и лабораторию универ­ситета фосфорит из Костромской губернии, гипс из Тургайской области и минерал с Урала. Одновременно он занимался анализом эмолита из Миасского округа на Урале и кристаллизацией метилксантогенамида^[8] и уже в 1905 г. опубликовал две работы: «О кристалли­ческой форме и некоторых свойствах метилксантогенамида» и «Барий из Костромской губернии»^[9]. 

12 декабря 1906 г. на заседании физико-математи­ческой комиссии университета Дмитрий Артемьев удостоился диплома первой степени, который был вручен ему 2 июня 1907 г^[10]. Летом 1907 г. Артемьев переехал в Санкт-Петербург, где начал работать в Горном институте императрицы Екатерины II сначала вне штата, с 27 октября 1908 г. штатным ассистентом и, наконец, в декабре 1909 г. ему, в соответствии с должностью, был при­своен чин коллежского асессора, что подразумевало обращение «Ваше высокоблагородие»^[11]. 

Пост директора Санкт-Петербургского Горного института с 1905 г. занимал его учитель Е. С. Федоров, который к моменту приезда Артемьева завершал свою многолетнюю работу по созданию кристаллохимического анализа, т.е. метода распознавания вещества по форме. Дмитрий принял в этом исследовании самое серьезное участие^[12]. Параллельно он занялся и самостоятельной разработкой собственного метода анализа – так называемого метода кри­сталлизации шаров^[13]. 

Период с 1907 по 1910 г. был весьма плодотворным в научной деятельности Артемьева: из опубликованных им 15 статей две статьи – «Определение плот­ностей сеток кристаллических граней без помощи построения» (1910), написанная в соавторстве с В. И Соколовым, и «Метод кристаллизации шаров» (1910) были переведены на немецкий язык и опубликованы в 1911 г. в ведущем международном журна­ле «Zeitschrift fȕr Krystallographie und Mineralogie». Первая содер­жала, по общему признанию, новые идеи и дополняла геомет­рические подходы Е. С. Федоро­ва оригинальными аналитиче­скими результатами, реализо­ванными в виде удобных таблиц, а вторая – излагала метод кри­сталлизации шаров. Кристалло­графы до сих пор продолжают ссылаться на эти труды^[14]. 

Помимо этого, на титульном листе монографии по кристаллохимическому анализу «Das krystallreich» («Царство кристаллов»), представленной Е. С. Федо­ровым в том же 1911 г. в Академию наук для издания на немецком языке, в списке лиц, принимавших уча­стие в ее подготовке, первой значилась фамилия Д. Н. Артемьева и затем – Т. В. Баркера, Б. П. Орелкина и В. И. Соколова^[15], что свидетельствует о высо­кой оценке Е. С. Федорова научного вклада Д. Н. Ар­темьева.

В 1910 г. в его жизни произошло важное событие – он женился па вдове Елене Викторовне Тихомировой с тремя детьми в возрасте от 8 до 14 лет^[16], но брак продлился недолго: спустя четыре года Елена Викторовна скончалась^[17]. 

Плодотворная научная и педагогическая деятель­ность Артемьева была отмечена руководством Горного института: в 1912 г. он был представлен к чину надвор­ного советника, а в 1914 г. награжден орденом Святого Станислава III степени. Его преподавательская дея­тельность. помимо Горного института, охватывала также Высшие женские курсы баронессы М. А. Лох- вицкой-Скалон. где он читал кристаллографию, и Высшие женские курсы при биологической лаборато­рии П. Ф. Лесгафта, где преподавал минералогию и кристаллографию. 

В 1914 г. Дмитрий Николаевич защитил диссертацию «Ме­тод кристаллизации шаров и его применение при изучении фор­мы и строения кристаллическо­го вещества» в Императорском Санкт-Петербургском универ­ситете и 19 января 1915 г. был утвержден в звании магистра минералогии и геогнозии и из­бран приват-доцентом универ­ситета, где некоторое время чи­тал лекции, а с марта начал ра­ботать как адъюнкт Горного ин­ститута. В том же году диссерта­ция была опубликована и удо­стоена высшей награды Санкт-Петербургского минералогиче­ского общества – золотой меда­ли им. А. И. Антипова^[18]. 

Разразившаяся в 1914 г. Пер­вая мировая война и начавшееся наступление немецких войск на Варшаву заставили Российское правительство спешно эва­куировать в Москву Варшав­ский политехнический институт имени императора Николая II (основан 8 июня 1898 г.) – первый в России многопрофильный техни­ческий вуз, готовивший практикующих инженеров ме­ханического, химического, строительного и горного (с 1902 г.) профиля. Летом 1915 г., когда институт пе­ребазировался в Москву, Дмитрий Николаевич не­ожиданно попросил разрешения о переходе туда на ра­боту.

Ю. И. Блох предполагает, что такое решение Ар­темьева было вызвано скорее всего наступлением в кристаллографии новой эпохи, связанной с появлени­ем рентгеноструктуриого анализа, и в этом направле­нии он не видел путей усовершенствования собствен­ных методик. Судя по всему, он решил прекратить на­учные исследования вообще и сосредоточиться на пе­дагогической и организационной деятельности. Кроме того, если учесть мнение Е. С. Федорова об Артемьеве как карьеристе, то становится понятным желание но­воиспеченного магистра выйти из тени своего учителя^[19].

И вот 28 октября 1915 г. уже экстраординарный профессор Варшавского политехнического института Д. Н. Артемьев написал представление на должность лаборанта кафедры минералогии и кристаллографии выпускника ИМУ Николая Михайловича Федоров­ского, который 19 ноября 1915 г. был зачислен млад­шим лаборантом кафедры минералогии Варшавского политехнического института. Эта встреча имела судь­боносное значение в жизни и деятельности Артемьева.

Однако Москва рассматривалась лишь как место временного размещения Варшавского института: планировался его перевод в другой российский город. Вскоре судьба преподнесла Артемьеву еще один «по­дарок»: институт переехал в Нижний Новгород, где стал первым высшим учебным заведением, и Дмит­рий Николаевич был вынужден вернуться в свой род­ной город.

Торжественное открытие Варшавского политехни­ческого института в Нижнем состоялось 1 октября 1916 г. в здании Владимирского реального училища. Весной 1917 г. при институте открылись женские кур­сы математики и физики, где профессор Артемьев чи­тал лекции по палеонтологии и геологии, пользовав­шиеся большим успехом^[20].

Тем не менее пребывание в Нижнем Новгороде не устраивало Артемьева. Тогда и возникла идея перевода горного отделения института в Москву в качестве Гор­ной академии^[21]. В 1916 – 1917 гг. он целенаправ­ленно вел переговоры с центром о переводе горного отделения в Москву^[22]. Вот как писал об этом Н. М. Федоровский в 1924 г. в журнале «Красный гор­няк»: «Сама мысль о создании в Москве высшего гор­ного учебного заведения зародилась еще в 1916 г. у ме­ня и проф. Артемьева в бытность нашу в Нижнем Нов­городе. В это время быв[ший] Варшавский Политех­никум с горным отделением был переведен в Нижний Новгород. Нам казалось совершенно нелепым суще­ствование в Нижнем Новгороде горного отделения в то время, когда в таком большом умственном центре, как Москва... не было высшей горной школы. Мы под­няли большую кампанию за перевод горного отделе­ния в Москву...»^[23]. Поднятая кампания с трес­ком провалилась, но Артемьев с Федоровским не сда­лись.

После перехода власти к Временному правитель­ству Артемьев решил, что вопрос о переводе в Москву следует поставить вновь. В марте 1917 г. по его ини­циативе перед Министерством торговли и промыш­ленности было возбуждено ходатайство о переводе горного отделения Варшавского политехникума в Москву с присоединением его на правах факультета к Московскому высшему техническому училищу, дав­шему согласие на такое слияние. Однако министерст­во отклонило ходатайство, мотивируя отказ стремле­нием сохранить цельность института. Надежда на реа­лизацию задуманного плана появилась после 2-го Съезда углепромышленников Средней России, состо­явшегося 20 – 24 апреля 1917 г. в Москве. На нем Геор­гий Васильевич Ключанский –  преподаватель Вар­шавского политехнического института и один из сто­ронников перевода горного отделения, сделал доклад «О горнотехническом образовании», в котором указал на необходимость расширения сети горнотехнических учебных заведений. Съезд нашел «вполне своевремен­ным учреждение в первую очередь в центре России - в Москве - высшего горного учебного заведения в ви­де первой свободной Горной академии, столь необхо­димой как для всей страны, так и для горного бассейна Средней России». В конечном итоге с целесообразностью создания в Москве высшего горного учебного заведения правительство согласилось^[24], и в том же году учебным отделом Министерства торговли и промышленности Временного правительства Артемь­ев был назначен уполномоченным по учреждению но­вого горного вуза^[25]. Однако расчленение Вар­шавского института при этом не подразумевалось, так как 20 июня 1917 г. Временное правительство приняло постановление «Об учреждении Нижегородского по­литехнического института». Планам Артемьева вновь не удалось осуществиться.

После «октябрьского переворота» и прихода к вла­сти большевиков Нижегородский Совет рабочих и солдатских депутатов 2 ноября (ст. ст.) 1917 г. провоз­гласил в городе советскую власть^[26].

В апреле 1918 г. остро встал вопрос о ликвидации нижегородских высших учебных заведений (в том чис­ле Нижегородского политехнического института) и создании на их базе Нижегородского университета. 

Это не было новостью для Дмитрия Николаевича. На тот момент Н. М. Федоровский, ставший Председателем губернского ко­митета, был избран делегатом VII съезда партии, где активно поддержал линию В. И. Лени­на, в том числе по поводу за­ключения Брестского мира, и смог обрести его особое дове­рие и покровительство, что спо­собствовало осуществлению планов перевода «горняков» из Нижнего Новгорода в Москву. Он «...снесся с горным отделе­нием Политехникума, и было решено совершенно самостоя­тельно организовать здесь выс­шее учебное заведение по типу Академии»^[27]. Для решения этого вопроса Артемьев пере­езжает в Москву, где поступает на службу новой власти и всту­пает в РКП(б). С [11-го] апреля 1918 г. он входит в состав Государственной комиссии по образованию и принимает участие в обсуждении следующих вопросов: о структуре Наркомата просве­щения; о создании комиссии по разработке проекта реформы педагогических институтов; о предоставле­нии смет Наркомпроса; об издании декрета о Нижего­родском университете и Варшавском политехниче­ском институте; о конкурсе издания учебников; о нор­мах оплаты труда служащим государственных высших специальных заведений и др.^[28]. 

С 8 мая 1918 г. Дмитрий Николаевич – сотрудник отдела высших учебных заведений Народного комисса­риата просвещения, причем на работу в Наркомат он был рекомендован А. В. Луначарским, М. Н. Покров­ским. Н. К. Крупской (Ульяновой)^[29]; 29 июня 1918 г. Артемьев утвержден членом Коллегии научного отдела Наркомпроса^[30], а 1 июля 1918 г. СНК принял декрет «Об упразднении Нижегородского по­литехнического института», подготовленный при уча­стии Д. Н. Артемьева^[31]. 

25 июля 1918 г. постановлением СНК Д. Н. Артемь­ев был утвержден членом Коллегии Наркомпроса (протокол № 164 заседания СНК от 25 июля 1918 г.)^[32]. 

На заседаниях коллегии Наркомпроса от 29 и 31 июля и от 9 августа 1918 г. были рассмотрены и одоб­рены (при участии Д. Н. Артемьева) проекты следую­щих декретов: 

- об образовании Ивано-Вознесенского политехнического института;

- о правилах приема во все высшие учебные заведения РСФСР;

- о ликвидации училища правоведения и др. 

Декретом СНК от 23 августа 1918 г. в составе ВСНХ был об­разован научно-технический отдел (НТО). Руководящим ор­ганом НТО была коллегия. 28 августа 1918 г. Д. Н. Артемьев был назначен членом коллегии отдела^[33]. 

Триумфом организацион­ной деятельности Д. Н. Артемь­ева было создание Московской горной академии (МГА) на базе горного отделения Варшавского политехнического института (Нижегородского политехниче­ского института). Он подгото­вил доклад «Об издании декрета об учреждении Московской горной академии», статью «Об учреждении в Москве Горной академии», проект декрета Наркомпроса «Об утверждении Московской горной академии». После длительного обсуждения с 15 июля по 3 августа 1918 г. члены учредительной комис­сии в составе представителей наркоматов просвеще­ния, земледелия и финансов и Уральского областного комитета признали необходимым учреждение акаде­мии. 

4 сентября 1918г. был издан декрет «Об учреждении Московской горной академии», в котором говорилось, что МГА учреждается для удовлетворения потребности Московского горного района в горнотехническом об­разовании, а также в целях обеспечения республики высококвалифицированными работниками и научны­ми деятелями в области горнозаводского дела и горного хозяйства страны. Согласно декрету, МГА являлась высшим горным научно-учебным заведением и подчи­нялась Народному комиссариату просвещения^[34]. Первым ректором МГА был избран Д. Н. Артемьев. Лекции в академии читали В. В. Аршинов. И. М. Губ­кин, К. П. Григорович. Г. В. Ключинский. Г. Ф. Мирчинк. А. П. Павлов. В. А. Обручев, Н. М. Федоровский, М. К. Циглер и др. Студентами МГА были будущие со­ветские министры Василий Семенович Емельянов, Вя­чеслав Петрович Елютин, Авраамий Павлович Завенягин, Петр Фадеевич Ломако. Иван Федорович Тевосян. Александр Григорьевич Шереметьев и др. 

Другим детищем Д. Н. Артемьева стал Институт физико-химического исследования твердого вещества. Целью его создания было объединение научных и тех­нических исследований твердого вещества в его кри­сталлическом состоянии. От условий кристаллизации (так считал Д. Н. Артемьев) зависит твердость стали, прочность горных пород, выход веществ, получаемых на химических заводах и др. Институт был учрежден постановлением коллегии НТО ВСНХ от 18 декабря 1918 г. В институте работали В. В. Аршинов, М. Г. Бо­гословский, К. И. Висконт. Г. В. Вульф, А. А. Машуровский, В. А. Обручев. Б. В. Старк, Е. Е. Флинт, М. К. Циглер. сам Д. Н. Артемьев возглавлял отдел кристаллографии и кристаллохимии^[35].

В фонде Наркомпроса за 1919 г. и в картотеке ВСНХ – НКТП СССР (хранится в каталоге в РГАЭ) имеются сведения, что Д. Н. Артемьев, профессор Московского университета и Московской горной ака­демии, читал основные и специальные курсы по кри­сталлографии, разрабатывал вопрос по теории роста кристаллов по строению кристаллического вещества. К 1919 г. им было опубликовано 25 научных работ, на­писан труд «Курс геометрической кристаллографии», на иностранные языки были переведены три научные работы. Сам Дмитрий Николаевич знал французский, немецкий и итальянский языки, состоял членом двух научных обществ – Общества испытателей природы, любителей естествознания и Физического общества имени Г. Н. Лебедева^[36]. А в регистрационной кар­точке Наркомпроса от 24 июня 1920 г. находим сведе­ния о том. что Дмитрий Николаевич стал коммуни­стом^[37].

В конце ноября 1921 г. Д. Н. Артемьев по поруче­нию Наркомпроса и Наркомвнешторга выезжает в Германию и Швецию^[38]. 21 декабря 1921 г. им было послано письмо в НТО ВСНХ о необходимости открыть отделение Бюро иностранной науки и техни­ки (БИНТ) в Стокгольме. На заседании коллегии НТО ВСНХ от 14 февраля 1922 г. было признано, что орга­низация отделения БИНТ в Стокгольме нецелесооб­разна^[39]. В марте 1922 г. Наркомпрос отказал Д. Н. Артемьеву в письме для получения немецкой визы^[40]. Отказ в продлении германской визы оконча­тельно определил судьбу Д. Н. Артемьева и его реше­ние не возвращаться в Россию.

За границей в 1923 – 1924 гг. он активно сотрудничал с двумя берлинскими русскоязычными издательствами. В издательстве И. П. Ладыжникова в серии «Библиотека знаний» в 1923 г. Д. Н. Артемьев опубликовал моногра­фию «Кристаллография» в 4-х томах, а в 1924 г. – сбор­ник математических таблиц. В издательстве «Наука и жизнь» Дмитрий Николаевич участвовал в подготовке и редактировании переводов нескольких книг, в том числе В. Брукса «Кристаллография» (1923 г.) и О. Т. Бюрклена «Сборник математических формул и теорем». В многотомном издании книги Г. Егера «Тео­ретическая физика» (1923 г.), начиная с 3-го тома, Ар­темьев сопровождал книги собственными дополнения­ми, а для 6-го тома написал статью «Теория относи­тельности», где доступно для широкого круга читателей изложил учение Эйнштейна^[41].

В 1924 г. произошел новый крутой поворот в жизни Д. Н. Артемьева. Он принял католичество, решив стать священником униатской церкви. В течение 5 лет он изучал богословие в Инсбруке и Вене и в 1929 г. был рукоположен. Русское католическое духовенство по­лучило нового члена. С 1929 по 1934 г. Д. Н. Артемьев служил священником в Вене. Летом 1934 г. он был на­значен ректором (руководителем) русско-католиче­ской миссии в Брюсселе. Католическая миссия для русских в Бельгии функционировала до начала Второй мировой войны в 1939 г.

Умер Д. Н. Артемьев зимой 1945/46 г. Книги из его личной библиотеки попали в бенедиктинский монастырь Шевтонь. 

Примечания

[1] ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 315. Д. 34. Л. 12.

[2] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 70.

[3] Блох Ю. И. Артемьев Дмитрий Николаевич. Ч. 1 – 5 // botanique : электрон, жури. 2010. 17 авг. / URL: http://botanique.livejournal.com/99970.html (дата обращения: 17.08.2012).

[4] ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 315. Д. 34. Л. 19.

[5] Страницы автобиографии В. И. Вернадского. – М.: Наука, 1981. – С. 304.

[6] Там же. С. 199.

[7] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 71.

[8] Отчет о состоянии и действиях Императорского Московского университета за 1904 год. – М., 1905. С. 158 – 159.

[9] Отчет о состоянии и действиях Императорского Московского университета за 1905 год. – М., 1906. Ч. I. С. 86.

[10] ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 315. Д. 34. Л. 19.

[11] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 71.

[12] ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 315. Д. 34. Л. 24.

[13] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 71.

[14] Там же.

[15] Там же.

[16] ЦИАМ. Ф. 418. Оп. 315. Д. 34. Л. 24.

[17] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 71.

[18] Там же. С. 72.

[19] Блох Ю. И. Артемьев Дмитрий Николаевич. Ч. 2 // botanique : электрон, жури. 2010. 17 авг. / URL: http://botanique.livejournal.com/99970.html (дата обращения: 17.08.2012).

[20] Рыбьев В. Б., Полянская Т. Ю. Бывший Варшавский, ныне политехнический институт : докум. повествование 1898 – 1934 годы. – Н. Новгород : НГТУ, 2007. С. 78.

[21] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 72.

[22] Рыбьев В. Б., Полянская Т. Ю. Бывший Варшавский, ныне политехнический институт : докум. повествование 1898 – 1934 годы. – Н. Новгород : НГТУ, 2007. С. 117.

[23] Федоровский Н. М. К истории Московской горной академии // Красный горняк. 1924. № 4. С. 19.

[24] Блох Ю. И. Артемьев Дмитрий Николаевич. Ч. 4 // botanique : электрон, жури. 2010. 17 авг. / URL: http://botanique.livejournal.com/99970.html (дата обращения: 17.08.2012).

[25] Д. Н. Артемьев – видный ученый, организатор науки и высшего горного образования в России / Д. Л. Рахманкулов, 3. А. Бессуднова, А. X. Агиуллин, Р. М. Мазитов // История науки и техники. 2006. № 5. С. 66.

[26] Рыбьев В. Б., Полянская Т. Ю. Бывший Варшавский, ныне политехнический институт : докум. повествование 1898 – 1934 годы. – Н. Новгород : НГТУ, 2007. С. 95.

[27] Федоровский Н. М. К истории Московской горной академии // Красный горняк. 1924. № 4.

[28] ГА РФ. Ф. 130. Оп. 2. Д. 186. Лл. 21, 22, 81об., 122, 139, 143.

[29] Там же. Ф. Р-2306. Оп. 40. Д. 848. Л. 1.

[30] Там же. Ф. 130. Оп. 2. Д. 186. Лл. 186 – 197.

[31] Там же. Д. 37. Л. 13.

[32] Там же. Оп. 23. Д. 17. Л. 111.

[33] РГАЭ. Ф. 3429. Оп. 7. Д. 212. Л. 27; Оп. 19. Д. 203. Л. 217.

[34] ГА РФ. Ф. Р-130. Оп .2. Д. 37. Л. 22.

[35] РГАЭ. Ф. 3429. Оп. 7. Д. 1260. Л. 6 – 7об.; Оп. 19. Д. 213. Л. 152«г».

[36] ГА РФ. Ф. А-2307. Оп. 1. Д. 172. Л. 6.

[37] ГА РФ. Ф. А-2306. Оп. 19. Д. 185. Л. 178.

[38] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 74.

[39] РГАЭ. Ф. 3429. Оп. 7. Д. 1132. Л. 138; Д. 1131. Л. 15.

[40] Блох Ю. И. Крутые виражи Дмитрия Артемьева // Природа. 2010. № 7. С. 75.

[41] Там же.

Дмитрий Николаевич Артемьев. Нижний Новгород. 17 июля 1901 г.

Регистрационная карточка Д.Н. Артемьева, заведующего научным отделом Наркомпроса (ГА РФ. Ф. А-2306. Оп. 19. Д. 185. Л. 178.)